Живые камни Змиёвской балки

17 августа 2023, Четверг 02:08 Просмотров: 643

Если вы откроете описания мемориального комплекса «Змиёвская балка», самыми частыми комментариями об этом месте будут слова: «тихо, красиво и жутко»…

А если попадёте в этот район, то увидите большой зелёный парковый массив, где по дорожкам гуляют мамы с колясками, бегают дети, приезжают возлагать цветы к Вечному огню свадебные пары…

И только для тех, кто интересуется историей своего родного края, города, за завесою десятилетий и зелёным покровом земли откроются трагические страницы происходивших здесь событий… О них написано очень много: изданы книги, опубликованы статьи, сняты фильмы. Но, для того, чтобы осмыслить эту часть трагического наследия нашей страны, нужно поехать на место событий и увидеть всё своими глазами.

В календаре августа есть трагическая дата, посвящённая памяти мирных жителей города Ростова-на-Дону, расстрелянных в Змиёвской балке. В августе 1942 года в балке на окраине города Ростова-на-Дону были расстреляны около 27 тысяч человек.

Этой дате посвящён рассказ «Поминальная молитва» ростовской писательницы Инны Калабуховой. Его дорогами я и поведу вас, читатель.

«Дело в том, — пишет в самом начале своего повествования Инна Николаевна, — что с тех пор, как одиннадцатого августа сорок второго года немцы свезли в неё ростовских евреев и расстреляли, я ни разу не навестила место последнего упокоения (кощунственно звучит в подобном контексте слово «упокоение») двоюродных бабушки и дедушки. Не побывали там и бабушка с мамой — сестра и племянница покойных. Кстати, отрицательно отвечали на мои вопросы по тому же поводу все знакомые, у которых родственники-евреи погибли в оккупированном Ростове» (4, с.69-70).

Ростовская Змиёвская балка известна во всём мире как памятник жертвам холокоста – второе по численности место массового уничтожения еврейского населения во время Великой Отечественной войны – в период второй оккупации в июле 1942 года – феврале 1943 года.

Для справки. Холокост (от англ. holocaust, из др.-греч. — «всесожжение») – один из самых известных примеров преступлений против человечества – геноцида в XX веке. В широком смысле это понятие обозначает преследование и массовое уничтожение нацистами представителей различных социальных групп, будь то военнопленные, безнадёжно больные и инвалиды, или этнических групп – поляков, евреев, цыган, и других, в период существования фашистской Германии. По данным, озвученным во время Нюрнбергского процесса, в Европе в период холокоста было убито шесть миллионов евреев, из которых полтора миллиона — дети.

Во время второй оккупации города Ростова-на-Дону фашисты организовали шесть пунктов сбора для отправки евреев к месту казни. 9 августа 1942 года оккупационными властями был издан приказ о поголовной регистрации евреев с 14 лет и о ношении ими специальных опознавательных знаков. Регистрацию прошли около двух тысяч человек. В этот же день было опубликовано «Воззвание», которое обязывало всё еврейское население города явиться в сборные пункты 11 августа к 8 часам утра для «переселения» в безопасный район. В воззвании были указаны адреса шести пунктов сбора.

В эти пункты начали сходиться люди с небольшой ручной кладью – самым ценным. В городе, кроме местных, во время второй оккупации было много беженцев, они тоже пополнили ряды обречённых. Большинство из пришедших верили, что их просто переселят... В один из таких пунктов сбора – на Пушкинской улице пришла с дочерьми Сабина Шпильрейн – всемирно известный учёный-психоаналитик. Почему она не уехала за границу, не эвакуировалась из Ростова до его оккупации? Исследователи её биографии чаще всего предполагают, что, как и основатель теории психоанализа Зигмунд Фрейд, Шпильрейн считала, что «от нации, которая дала миру Гёте, не может исходить зло» (5, с.151).

Были в числе обречённых и родственники Инны Николаевны – бабушка Лида и дедушка Миша, а маленькая Инночка – одна из героинь рассказа «Поминальная молитва», присутствовала при этом диалоге:

«Когда немцы расклеили приказ: всем ростовским евреям явиться на сборные пункты для переселения их в безопасное место, — никто из нашей семьи не строил никаких иллюзий. Говорили только о смерти.

Дедушка Миша оставался философом:

— Раз такой жребий выпал народу, из которого мы вышли, значит, надо разделить его судьбу.

Моя бабушка, натура деятельная, протестная, заявила:

— Я не баран, чтоб добровольно идти под нож. Пусть ищут, ловят. Но я и тогда не дамся, у меня и шприц, и морфий имеются. А Лене и Инке что — со мной отправляться?

Брат, подумав, сказал:

— Да, тебе нельзя бросить Инночку. Ради нее надо жить» (4, стр. 105).

И Инна Николаевна, тогда десятилетняя девочка, уехала с мамой и осталась в живых. В 2002 году она написала этот рассказ, посвятив его погибшим родным:

«Из двора баба Лида вывезла брата на инвалидном кресле. Они не взяли с собой ничего, ни нитки. Все фотографии, письма, дедушкины рукописи соседка сожгла на всякий случай. Альбомы с марками забрал какой-то высокий эсэсовский чин.

Как тащила бабушка брата вверх по выбоинам Богатяновского? Хотя тут могли найтись и помощники: со Старопочтовой уходило много знакомых евреев, в том числе сёстры того Гриши Брандера, с которым дедушка дружил в юности, а с ними — их шестнадцатилетний внук.

Я думаю, что и погрузка евреев в машины прошла благообразно. Навряд ли немцы хотели криков и плача в центре города. А вот в Змиёвской Балке? Как вытаскивали парализованного старика — с креслом или без? Погибли они одновременно, рядом, касаясь друг друга, или — порознь, в слепой мешанине тел, среди чужих и собственных стонов? Хоть бы они умерли на поверхности земли, а не задохнулись в могиле! Да им немного было нужно, двум старикам, прожившим трудную, горькую жизнь!» (4, стр. 106).

Долгое время только краеведы и экскурсоводы знали и могли показать эти точки на карте нашего города, где зарождалась трагедия. И только в 2021 году, усилиями общественности и Ростовского областного отделения общества охраны памятников культуры, на каждом из мест сбора евреев к месту казни были установлены памятные знаки – огромные камни с табличками. Кроме уже упомянутого валуна на улице Пушкинской, «говорящие камни» в городе вы найдёте на углу 20-й линии и Мурлычева в Нахичевани, а также на углу улицы Станиславского и Богатяновского спуска.

Ещё два места сбора обозначены памятными досками. Самая известная находится в центре города – на здании Ростовской областной консерватории имени С.Рахманинова, на улице Большой Садовой. Установлена в 2001 году. Вторая – памятная доска в связи с 80-летием трагедии – на школе № 39 (до войны это школа № 42).

Камень с памятной доской, о котором скажем отдельно – установлен на пересечении улицы Греческого города Волос и переулка Семашко. У этого камня интересная история: до установки на этом месте он был основанием для памятной доски всемирно известному микробиологу Зинаиде Виссарионовне Ермольевой – в парке 1 Мая. После того, как на месте камня появился памятник, валун обрёл свое постоянное место. На камне – мемориальная доска с надписью:

«Здесь в августе 1942 года фашистскими оккупантами был организован сборный пункт евреев – жертв Холокоста, отправленных к месту массовых расстрелов в Змиёвской балке».

Тогда, в далёком 1942 году, люди, приговорённые фашистами к расстрелу, со всех концов города под конвоем шли в Змиёвскую балку, часть привезли в крытых грузовиках. В 40-е годы прошлого века территория балки географически находилась равноудалённо от тех точек Ростова, из которых туда пригнали людей. Историк, старший научный сотрудник Южного научного центра РАН Владимир Афанасенко в интервью рассказывает, что там находились две базы НКВД и в 1937–1938 годах исполнялись приговоры — расстреливали «врагов народа». Немцы также использовали это малолюдное место, а жителей Змиёвского посёлка временно выселили на Военвед (14).

Инна Калабухова пишет:

«Какой-то работник хеседа, видимо историк, рассказал, что накануне «акции» жителям окрестных домов было приказано закрыть окна и двери. Но и сквозь закрытые ставни, сквозь занавешенные окна были слышны шум подъезжавших машин, крики, выстрелы автоматов. Рвы для захоронения были выкопаны заранее военнопленными, и туда зондер-команда столкнула всех убитых, раненых и даже уцелевших от пуль. Затем постреляли и побросали в эти же ямы красноармейцев и засыпали землей. И ещё несколько дней балка шевелилась и глухо стонала» (4, стр.75.).

Здесь же были расстреляны заключённые городской тюрьмы, нарушители нацистского режима, подпольщики и ополченцы, партийно-комсомольский состав города, а также несколько сотен румынских солдат и офицеров, дезертировавших из-под Сталинграда.

Трагедия, произошедшая в Змиёвской балке, описана многократно, на архивные фотодокументы невозможно смотреть без содрогания. Военный корреспондент и поэт Евгений Долматовский в письме матери в марте 1943 года, ссылаясь на статью из «Комсомольской правды» «Зверства немецко-фашистских людоедов в Ростове-на-Дону» писал, что в районе Ботанического сада и зоопарка производились массовые расстрелы, а детей травили, дав им на губы яд. Погибло, по неполным данным, 15-18 тысяч человек. На второй колонке перечислено несколько имён погибших, «и среди них наш дядя Евсей, твой старший брат. Я пишу тебе, мама, чтобы выразить тебе своё сочувствие в нашем общем очередном горе. Чем мне и как утешить тебя — не знаю».

В 1946 году в журнале «Огонёк» было опубликовано стихотворение Евгения Долматовского «Ростов-на-Дону», которое, к сожалению, не вошло в собрание сочинений знаменитого поэта-песенника. В нём Долматовский, прошедший войну вместе с частями РККА в качестве военного корреспондента, описывает встречу с «рыжим немцем», который «в нашем Ростове дважды бывал» и говорит о «вечной ненависти в сердце» к фашисту, участвовавшему в ростовских расстрелах.

После освобождения Ростова-на-Дону в рвах Змиёвского посёлка обнаружили останки более 15 тысяч погибших, ещё 10 тысяч – в ямах на окраине Ботанического сада, и более 2 тысяч – это на западной окраине рощи. Территория, на которой находили останки, была настолько велика, что от перезахоронений отказались – не представлялось собрать вместе в одной могиле тех, чьи тела лежали здесь во рвах. С годами Змиёвский посёлок разрастался, строились новые дома, и сейчас можно констатировать, что некоторые из них, в прямом смысле слова, стоят на костях.

Мемориальный комплекс в Змиёвской балке задумывался как дань памяти жертвам фашизма, захороненным на этой территории. Первый скромный памятник здесь, на месте расстрела двадцати семи тысяч мирных жителей Ростова-на-Дону, был установлен в 1946 году родственниками убитых в Змиёвской балке евреев. Ростовская еврейская община стала проводить на этом месте ежегодные панихиды, но в 1949 году эти мероприятия запретили. Скромный еврейский памятник простоял несколько лет и был демонтирован администрацией города. Место захоронения тысяч ростовчан приходило в запустение, здесь образовывались очаги свалок, в балке проходили тренировки по мотокроссу. Какое-то время, по воспоминаниям горожан, здесь даже стоял небольшой памятник погибшему мотоциклисту.

В начале 1950-х годов в устье Змиёвской балки, у проходящей здесь дороги, установили два временных памятника: обелиск и скульптуру коленопреклонённого воина со знаменем под названием «Клятва товарищей». Спустя двадцать лет, во время строительства автотрассы, их тоже демонтировали. Генеральный план развития Ростова-на-Дону 1970-х годов предусматривал строительство магистрали, которая должна была проходить прямо через места массовых захоронений 1942 года. К 1973 году построили лишь часть трассы, а между ней и железной дорогой запланировали установить мемориал. Инициатором установки стал ростовский скульптор Николай Аведиков. Авторы комплекса – архитекторы Рубен Мурадян и Норад Нерсесьянц, скульпторы Борис и Евгения Лапко. Семья Лапко работала на этой стройке в полном составе, включая двух сыновей скульпторов.

Строительство мемориального комплекса стало народной стройкой: денежные средства и материалы выделили ростовские предприятия. Работами руководил первый секретарь горкома партии Борис Головец, а начальником штаба стройки был Виктор Дмитриевич Загребаев, директор завода «Гранит», человек, о социальных проектах, реализуемых которым, мы уже писали, и ещё напишем. По воспоминаниям очевидцев, работа на этом объекте была непростой, открытие готовилось к празднованию 30-тилетия Победы в Великой Отечественной войне, и сроки выполнения работ были катастрофически сжаты. Но люди работали дружно и воодушевлённо: «место обязывало». Во время расчистки площадки под мемориал то и дело обнаруживали человеческие, в том числе детские, останки – черепа и кости, а также обувь, игрушки…

Мемориальный комплекс «Памяти жертв фашизма» был торжественно открыт 9 мая 1975 года.

Один из старейших работников нашей библиотеки, бывший её директор, которая присутствовала на открытии памятника 9 мая 1975 года, Людмила Васильевна Парамонова, рассказывает, что территория, сам памятник, музей и рассказ экскурсовода о трагедии Змиёвской балки для людей, пришедших на мемориал впервые, стали сильнейшим потрясением. «Биение сердца у мемориала напоминало нам о наших, личных потерях. После посещения Змиёвской балки мы ехали на могилы своих родных, погибших в той войне», – говорит Людмила Васильевна.

Расположенный в низине, словно в чаше, мемориал окружён зелёным массивом и домами посёлка. Спускаясь вниз, ощущаешь тот самый эффект тишины среди городской суеты. По воспоминаниям архитектора Р. Мурадяна, для формирования рельефа балки в неё было завезено 350 тысяч кубометров земли. Правильной акустики авторы монумента добились, углубив почти на метр чашу «Вечного огня», и в этой точке действительно пропадают все внешние звуки и царит вечная тишина. Именно об этом месте пишут в своих отзывах посетившие мемориал: «красиво, тихо и жутко».

По склону вниз идёт Аллея скорби, вдоль которой, по самому широкому кругу котлована, расставлены каменные пилоны. С любой точки обзора они кажутся одинаковыми по высоте: по замыслу авторов, они символизировали склонённые знамёна. Первоначально на каждом пилоне были высечены надписи, соответствующие каждому году войны: от 1941, девизом которого стали слова «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой», до 1945, на котором было начертано «Наше дело правое – мы победили». Надписи исчезли после реставрации в канун 65-летия Победы, исчезло и звуковое оформление – эффект «бьющегося сердца» у «Вечного огня».

На нижнем ярусе Площадка памяти, возвышающаяся над балкой – могилой. Здесь находится скульптурная группа «Жертвы расстрела»: центральная фигура женщины, которая пытается защитить своего ребенка, фигура мужчины со связанными руками, которая символизирует расстрелянных здесь военнопленных, раненый мужчина справа, который пытается встать… Каждый из огромных элементов поражает своим масштабом, рядом с памятником чувствуешь себя маленьким и беззащитным.

Действительно, люди, спускаясь с холма, идут не к памятнику, возле которого нет ни венков, ни траурных букетов, а к Вечному огню. Вокруг него, на гранитных плитах, лежат цветы и камни. На некоторых камнях – имена и трогательные надписи. Камни – древняя еврейская традиция, цветы – русская…

В рассказе Инны Калабуховой есть эпизод, где её подруга ругает писательницу за букет, который она несёт к мемориалу. Калабухова возражает:

«Это у иудеев цветы не приняты, а у меня там лежит крещёная бабушка, и я ей отнесу её любимые цветы.

Про любимые цветы я только что придумала, насчет крещёной бабушки — правда. Но подоплека моей негативной реакции в том, что я уже отвыкла от прилюдных выговоров и поучений, разбалованная коротким, но сладким либерализмом. И потом — с чего вдруг все стали невиданными знатоками и блюстителями канонов и обычаев, религиозных обрядов? Одни — иудейских, другие — православных. Уж бывшей коммунистке Гретке — к лицу ли? Но она не может остановиться в стремлении привести всех к общему знаменателю. Уже шёпотом, шелестящим, но все равно деспотическим, она приказывает:

— Замолчи сейчас же! Кому нужно знать, что твоя бабушка — отступница?

— Боже, и мёртвых никак не могут поделить, — возмущаюсь я уже про себя и лезу в другой автобус» (4. с.72).

Мои цветы лежат в общем букете. Я купила их накануне, попросив не упаковывать в пленку. Со страницы ростовской газеты, в которую завернула от дождя мои гвоздики продавщица, сразу бросился в глаза заголовок статьи: «Может ли Ростов стать центром памяти холокоста?» (газета «Наше время, 4 февраля 2020 года). Всё-таки совпадения в нашей жизни не случайны. Название этой публикации «Живые камни» ещё одно совпадение, первоначально речь в ней шла о памятных камнях, установленных на пунктах сбора евреев к месту расстрела.

11 августа 2023 года. К Вечному огню Змиёвской балки тянется уже вторая за утро процессия.

В руках у многих цветы, другие взяли по камешку из пакета, заботливо выставленного у входа в зал музея. И пошли в общей печальной процессии, такой же, какую двадцать лет назад описывала в своей «Поминальной молитве» Инна Николаевна Калабухова. В своём повествовании писательница пишет, что ожидала увидеть в музее «проскрипционные списки жертв, вроде тех, что читала в сталинградском музее на Мамаевом кургане или в Новосибирске возле монумента Родине-матери (фамилии павших воинов собирали по всей области, и эти скорбные доски, вздымающиеся за спиной «mater dolorosa», пополняются по сей день, и люди приезжают сюда со всего бывшего Союза — ведь для многих это единственное место, где можно помянуть родных). Ещё я вспомнила шесть тысяч фамилий на стенах Консьержери, которые более чем через двести лет напоминают о жертвах гильотины» (с. 76).

«А какие-либо списки убитых в музее существуют? Кто-то позаботился собрать фотографии, вещи, сведения об этих людях? – задаёт она риторический вопрос и сама же с разочарованием и возмущением отвечает на него:

«Конечно, нет. Хотя известно, что аккуратные немцы каждую будущую жертву внесли в регистрационные журналы со всеми анкетными подробностями. И журналы эти сохранились. Где они валяются? В архивах КГБ? Или на мусорной свалке?...» (4, с. 77).

В 1992 году ростовский документалист Юрий Калугин создал фильм «Judenfrei. Свободно от евреев», в котором рассказал о трагедии в Змиёвской балке. Фильм был сделан на основе материалов газеты «Голос Ростова» (газета-орган управления бургомистра г.Ростова-на-Дону во время оккупации города), данных со сборных пунктов евреев, свидетельских показаний очевидцев и данных архивов КГБ, которые потом были закрыты. В ещё одном фильме Ю. Калугина, 2013 года, – «Страдание памяти» упоминается, что восстановлены 3069 имён расстрелянных в Змиёвской балке евреев. Три тысячи из 27…

В 1990-е и 2000-е годы мемориал пришёл в плачевное состояние — музей не работал, асфальтовое покрытие дорожек разрушилось, газ в горелку Вечного огня не подавался. Менялись только надписи на табличках… В 2004 году на мемориальном комплексе установили памятную доску с надписью «11-12 августа 1942 года здесь было уничтожено нацистами более 27 тысяч евреев. Это самый крупный в России мемориал Холокоста». В 2011 году надпись была изменена «11-12 августа 1942 года здесь было уничтожено нацистами более 27 тысяч мирных граждан Ростова-на-Дону и советских военнопленных».

Мемориал был восстановлен в конце 2009 года.

В декабре 2013 года текст на табличке приобрёл окончательный вид: «Здесь, в Змиевской балке, в августе 1942 года гитлеровскими оккупантами было уничтожено более 27 тысяч мирных граждан Ростова-на-Дону и советских военнопленных. Среди убитых — представители многих национальностей. Змиёвская балка — крупнейшее на территории Российской Федерации место массового уничтожения фашистскими захватчиками евреев в период Великой Отечественной войны».

Двадцать лет назад, в апреле 2003 года, в Змиёвской балке были высажены три дуба в память о психоаналитике Сабине Шпильрейн. На табличке написали слова из завещания, написанного ею в шутку в Швейцарии: «Я тоже была однажды человеком. Меня звали Сабина Шпильрейн». Об этом писали ростовские газеты. Спустя 10 лет дерево пытались посадить ещё раз, так как первое не прижилось…

Я долго бродила по территории балки, расспрашивая, где можно найти эти деревья? Ответ мне дал экскурсовод музея – Александр Владимирович Австрийченко. По его словам, деревья посадили вдали от мемориала, за дорогой, там, где за ними не было должного ухода, и они погибли. Ещё один миф, блуждающий из года в год по страницам газет и пабликов, оказался развенчан.

Быть может, когда-нибудь дуб в память о Сабине Шпильрейн будет посажен снова… Она была одной из 27 тысяч убитых, среди которых женщины, дети, ростовчане, беженцы, военнопленные. Организатором расстрела был Курт Кристман – руководитель одного из так называемых «эскадронов смерти», которые «зачищали завоёванные территории». Правда, как рассказал А. Австрийченко, во время расстрелов в Змиёвской балке Кристман был в Таганроге, приехал позже, но разве это перестаёт его делать палачом? После окончания войны Курт Кристман скрывался под чужим именем, был арестован, но бежал, в 1956 году вернулся в Мюнхен, основал фирму по торговле недвижимостью. 

В 1962 году суд в Мюнхене решил открыть расследование по преступлениям Кристмана, но арестован он был только в 1974 году. До 1979 года обманывал правосудие, прикрываясь фальшивой справкой о болезни. И только в 1980 году он был приговорён к 10 годам лишения свободы за участие в военных преступлениях, совершённых в Краснодаре. Как сообщает ресурс «Википедия» с августа 1942 года в оккупированном Краснодаре участвовал в убийствах партизан и их родственников, лично руководил уничтожением людей во дворе здания комендатуры, используя стоящие газвагены. И это были не «западные» методы, когда для расстрелов евреев из Европы под видом отправки на работу увозили в польские лагеря смерти. 

Здесь, в России, в частности, в ростовской Змиёвской балке, расстрелы происходили открыто, а трупами заполнялись огромные рвы. Кристман неоднократно лично расстреливал невинных людей, включая матерей с маленькими детьми, для того, «чтобы дать хороший пример подчинённым». В декабре 1985 года палач был освобождён досрочно. Умер 4 апреля 1987 года в Мюнхене, ему было 80 лет. Нацистский военный преступник, оберштурмбаннфюрер СС, командир зондеркоманды 10а в составе айнзацгруппы D. Организатор массовых казней в Таганроге, Ростове-на-Дону, Краснодаре, Ейске, Новороссийске, Мозыре, который лично ответственен за смерть десятков тысяч европейских евреев во время холокоста, отсидел 5 лет в мюнхенской тюрьме.

История зверств зондеркоманды СС 10-а под руководством Курта Крисмана изложена в произведении Льва Гинзбурга «Бездна». Эта страшная книга о том, как убийство становится профессией. Л.Гинзбург в своём «повествовании, основанном на документах», пишет: «мне вспоминается разговор с одним человеком, хорошо знавшим дело Кристмана. Он предупреждал меня, чтобы я не особенно увлекался описанием кристмановского садизма, так как это и без меня всем известно, а обратил внимание на его оперативные качества, поскольку Кристман был очень опытный и ловкий контрразведчик. Именно этим, а не только садистскими наклонностями, он объяснял личное участие Кристмана почти во всех расстрелах и повешениях: казнь ему была дорога как завершение разработанной и осуществлённой по его разработке операции, и, как истинный творец операции, он наслаждался конечным её результатом» (2, с. 102).

Два страшных абзаца о «европейских ценностях» и образе мысли, недоступных пониманию с общечеловеческой точки зрения.

В 2014 году, к 72-летию событий 1942 года, была издана «Книга памяти: мартиролог жертв Холокоста, Ростов-на-Дону, Змиёвская балка, 1942 год» – исследование, основанное на документах из Государственного архива Ростовской области.

В экспозиции музея Змиёвской балки есть стенды с именами расстрелянных здесь людей. Имён немного, капля из моря в 27 тысяч человеческих жизней.

«Между тем у каждого из них были собственные судьбы, простые и сложные, весёлые и грустные, коротенькие и длинные, но совершенно неповторимые, как любая человеческая жизнь. И эти судьбы нельзя было объять, исчерпать абстрактным обращением к далекому богу. Они заслужили хотя бы по строчке в книге бытия, по отдельной строчке, чтоб её мог прочесть если не этот суровый старец в облаках, то хотя бы живущие на земле. И вылезая из автобуса на полпути от Балки к хеседу (поближе к собственному дому), я поклялась рассказать историю хотя бы тех двоих, которых я знала. Пусть это будет моя поминальная молитва» (4, с.78), – пишет Инна Калабухова.

Одна из таких судеб – в рассказе Любови Волошиновой «Моня-скрипач». В 1950-е годы еврейский мальчик, выживший во время оккупации Ростова, приезжает к Змиёвской балке, где погибли его родные, а там – полигон автоклуба: «Роза первая присела на траву, положив рядом цветы. Он тоже опустился неподалёку. И в то же мгновение мотоциклы с рёвом вырвались из низины. Моня вздрогнул, замер и вдруг, обхватив голову руками, закричал:

- Они ничего не хотят знать! Не хо-тя-ат! – рухнул в траву лицом, зажал уши и трясся от рыданий.

Она бросилась его обнимать, повторяя:

- Успокойся, успокойся! Семнадцать лет прошло… Целых семнадцать лет…» (1, с. 40).

При входе в музей висит объявление, в котором всех имеющих материалы, касающиеся трагических событий в Змиёвской балке, приглашают принять участие в пополнении музейной экспозиции.

Изучая эту трагическую страницу нашей истории, то и дело находишь подробности, факты и параллели, известные только узкому кругу людей – историков, краеведов, экскурсоводов. Ощущаешь себя исследователем.

В Ростовской областной детской библиотеке имени В.М. Величкиной есть подборка полнотекстовых оцифрованных статей из региональных газет и журналов за период с 1974 по 2020 год о мемориальном комплексе «Змиёвская балка». И книги, по материалам которых была написана эта история.

Мы убеждены, что каждую историю, произошедшую десятилетия назад, надо пересказывать заново, чтобы новое поколение смогло прочитать её на современном языке, увидеть, что эта история живёт во времени, и впоследствии передать её следующему поколению.

Чтобы помнили.

По местам трагических событий времён второй оккупации города Ростова-на-Дону вас провела Татьяна Леонидовна Пугачева,

библиотекарь отдела методической работы

ГБУК РО «Ростовская областная детская библиотека имени В.М. Величкиной»

Фото автора.

Библиография

1. Волошинова, Л. Моня-скрипач / Любовь Волошинова // Лабиринт минувшего времени. Ростовские сюжеты незабываемые истории / Любовь Волошинова. – Ростов-на-Дону, 2015. – С 36-44.

2. Гинзбург, Л. Бездна. Повествование, основанное на документах / Лев Гинзбург // Избранное. – Москва : Советский писатель, 1985. – С. 81-228.

3. Долматовский, Евг. Дорогами войны : стихи и фотографии / Евгений Долматовский, Наталья Боде. – Москва : Детская литература, 2021. – 62 с., ил. 

4. Калабухова, И. Поминальная молитва / Инна Калабухова // Где мои тринадцать лет? повести. / И. Калабухова. – Ростов-на-Дону, 2006. – С. 69-106.

5. Майдельман, О. Пациентка из Ростова. Из-за неё поссорились Фрейд и Юнг, в кино её сыграла Кира Найтли / Ольза Майдельман // Гражданин Ростова-на-Дону : 30 удивительных историй : сборник / под ред. Андрея Бережного. - Ростов-на-Дону : ЕвроМедиа, 2022. – С. 138-151 : ил.

6. Оленев, А. Молодой дуб в Змиёвской балке в память о женщине-легенде / А. Оленев // Вечерний Ростов. – 2012. - № 88-89 (27 апреля ). – С. 4.

7. Слепцова, Е. Может ли Ростов стать центром памяти холокоста / Е. Слепцова // Наше время. – 2020. - № 56 (4 февраля). – С. 2.

8. Долматовский Евгений Аронович // Донские страницы : [сайт] . -  Раздел: О зверствах фашистов в Ростове-на-Дону. – URL : http://pro-don.dspl.ru/quoteinfo/o-zverstvah-fashistov-v-rostove-na-donu (дата обращения: 10.08.2023).

9. Долматовский, Евг. Ростов-на-Дону : стихи / Евгений Долматовский // Огонёк. – 1946. – № 7. – С. 24. – URL : http://elibrary.keenetic.pro/ul/163/1946/Огонек%201946-07.pdf (дата обращения: 10.08.2023).

10. Каминская, М. Проведать бы свой монумент... / Марина Каминская // НВ. Наше время газета Ростовской области. – Раздел Культура. – 16 августа 2013 г. – URL :  https://www.nvgazeta.ru/news/12381/476440/ (дата обращения : 10.08.2023)

11. Проезжая мимо... // RostovNews.Net : [сайт]. –  22.08.2009. – URL : http://www.rostovnews.net/2009/08/22/2009-08-22-19-48-09/ (дата обращения : 10.08.2023)

12. Ракша, В. История Мемориала в Змиёвской Балке в Ростове-на-Дону / Владимир Ракша // Холокост : [сайт]. – Раздел. Змиёвская балка. – URL : https://www.holocaust.su/history (дата обращения : 10.08.2023)

13. Ракша, В. Окаменевший август : интервью скульптора Евгении Фёдоровны Лапко / вёл беседу Владимир Ракша // Холокост : [сайт]. –  URL : https://www.holocaust.su/lapko  (дата обращения: 10.08.2023)

14. Сафронова, В. Пулеметчики открывают огонь, сбежать невозможно: как немцы расстреливали евреев в Змиевской балке. Историки рассказывают о страшных страницах истории Ростова / Виктория Сафронова ; фото: Е. Вдовин, В. Ракша и др. // 161.RU. Ростов-на-Дону онлайн : [сайт]. – Раздел : Город : Хроника. – от11.08.2019. – URL : https://161.ru/text/gorod/2019/08/11/66193147/ (дата обращения : 10.08.2023)

15. Удивительная и жyткaя cyдьбa Сабины Шпильрейн //  Читатель.Ру . [Дзен : социальная сеть]. – 12 августа 2019. – URL : https://dzen.ru/a/XU6sVz9UhwCtDs2C  (дата обращения: 10.08.2023).

16. Judenfrei - Свободно от евреев : фильм режиссер и сценарист проф. Юрий Калугин, "Донтелефильм",1992, из архива Якова Крута. // Всеизраильская ассоциация "Уцелевшие в концлагерях и гетто» : [сайт]. – URL : https://nitsolim.org/FilmDay/Judenfrei.html  ( дата обращения : 10.08.2023)

17. Страдание памяти: фильм режиссер и сценарист Юрий Калугин: Санкт-Петербург, 2013 // YouTube [видеохостинг]. – Канал Inna Shvartsman. –- URL : https://www.youtube.com/watch?v=QRsMA1J65RQ ( дата обращения : 15.08.2023)