Когда М. Шолохов был маленьким
В белой кипени садов, в зеленом одеянии необъятных степей пришел на донскую землю весенний май, отмеченный у нас литературной датой – днем рождения Михаила Александровича Шолохова.
24 мая 1905 года родился в хуторе Кружилином будущий писатель Михаил Александрович Шолохов.
Мать – Анастасия Даниловна – была украинкой, а отец Александр Михайлович – русским; в их жизни было большое чувство, которое соединило судьбы сына купца и простой крестьянки.
|
С самого рождения маленький Миша дышал чудесным степным воздухом, и жаркое солнце палило его, и тихий Дон неизгладимо отражался в его сердце, и покосы в займище, и тяжелые степные работы клали на облик мальчика черту за чертой, лепили из него молодого трудового казака, подвижного, веселого, готового на шутку.
До 3-х лет Мишу Шолохова нянчила няня Бирюлина Марфа Ефимовна. Была у нее белая корова, и она обучила её ходить в упряжке. На этой корове она ездила в 30-е годы в Вешки и всегда к Михаилу Александровичу заходила: то груш, то яблок, бывало, привезёт в подарок.
«Ну, приехала на коне», – шутил Михаил Александрович. А Марфа Ефимовна говорила:
«Я ж тебя нянчила, моя хороша!»
Он в ответ: «Большое спасибо! Я вон какой большой теперь вырос», – и обнимет старуху, поцелует.
Марфа Ефимовна рассказывала, что один раз, в Кружилине дело было. Миша ведро с водой разлил, сам взял тряпку и начал ею возить по полу, а собрать не получается, и он как заревёт!
А однажды взял да и потолок яйца куриные в ведре, вымазался весь и смеялся до слёз. Марфа Ефимовна вспоминала и посмеивалась: «Чё ж, дитё есть дитё!».
Маленький Миша играл на пыльных заросших улицах с ровесниками-казачатами. Старожил хутора рассказывал, что мальчишки постарше с неохотой принимали маленького Мишу в свою компанию.
|
«Вот что, Мишка, – говорили они ему, – если хочешь играть с нами, принеси из отцовской лавки лампасеев (леденцы монпансье), а то мы прогоним тебя».
«А они меня ругать будут», – чуть не плача отвечал Миша, имея в виду родителей.
«Ну, тогда как знаешь, выбирай что-либо одно».
Миша шел домой, потом выбегал со двора радостный с оттопыренными карманами. «Вот принес вам конфет – берите!», – и мальчик вытаскивал из карманов леденцы.
Кто-нибудь из ребят спрашивал: «Мишка, а как же ты ухитрился набрать конфет и никто тебя не увидал?».
«Нет – резко и с обидой в голосе говорил Миша, – конфеты я не воровал, а рассказал всё маме, и она сама насыпала их мне в карман».
С 1911 года Миша Шолохов начал учиться: сначала у домашнего учителя, затем в Каргинском приходском училище. В 1914 году из-за болезни глаз отец отвез его в Москву, в глазную клинику. После излечения Миша учился в разных гимназиях в Москве, Богучарове, Вёшенской.
Вспоминает Лётников Евгений Акимович, одноклассник Михаила Александровича по Вёшенской гимназии:
«Мы с Шолоховым учились в 4-м классе. Помню, как Мишу привели к нам. Вошел он, всех оглядел смело. «Вот, ребята, вам новый ученик, переведённый из Богучаровской гимназии…».
Еще Евгений Акимович запомнил Мишу Шолохова по рисунку.
«А было так: учитель пения у нас был Ефим Иванович, дразнили его за глаза «Сапог». Он со своей скрипкой не расставался – в лес с ней ходил, по станице. Одевался Ефим Иванович плохо, был не требовательным к своей внешности. Миша всё это за ним подметил, взял и нарисовал в перемену на доске сапог, а к этому сапогу пририсовал скрипку. Вошёл учитель – обомлел. Нас стали вызывать в учительскую. Но никто не выдавал Мишу. Тогда он сам встал и честно признался: «Я нарисовал…».
Полный гимназический курс завершить не удалось (закончил только четыре класса), помешала революция и гражданская война.
Юношей он гулял с молодыми казаками и девчатами по широкой улице, и песня шла с ними, и девичий смех, говор, искрящееся молодое веселье.
Молодой Шолохов принял революцию сердцем и боролся за нее на Дону.
Во время гражданской войны Шолохов был продработником. Когда схлынула гражданская война, и было покончено с разорявшими землю бандами, Шолохов начал в 1923 году писать. В этом же году он начал печататься в комсомольских газетах и журналах.
В 1926 году в издательстве «Новая Москва» вышли сборники М.А. Шолохова «Донские рассказы» и «Лазоревая степь».
Когда вы станете старше, вы подробно познакомитесь с книгами Михаила Александровича Шолохова. Вас захватят события и судьбы людей, о которых ведется речь в романах «Тихий Дон», «Поднятая целина», «Они сражались за Родину», в рассказе «Судьба человека», в «Донских рассказах». Вы полюбите героев этих книг, они станут вам родными. А в писателе найдете друга на всю жизнь, мудрого наставника и советчика, человека огромной и чуткой души.
Давайте постараемся узнать как можно больше о нём самом, как художнике слова, как о человеке.
Характер у него был очень сложный. Разумеется, всякое бывало: и горячился он, и заблуждался, и ошибался. Но только теперь помнится иное.
Когда М. А. Шолохова за роман «Поднятая целина» наградили Ленинской премией, он направил в станицу Каргинскую Вёшенского района телеграмму: «… рад сообщить дорогим станичникам,…. что полученная мной Ленинская премия целиком передана на строительство новой школы, взамен той, в которой когда-то давно я учился грамоте. Крепко обнимаю всех каргинцев. Ваш Шолохов».
Известно, М. А. Шолохов с детских лет полюбил народную песню. Соседи и родители замечали удивительную способность мальчика запоминать и передавать дословно старинные казачьи песни (походные, свадебные, похоронные). Ему было всего 5-6 лет.
Интерес к песне Михаил Александрович и его жена Мария Петровна сохранили на всю жизнь… Часто гости Шолоховых были заворожены исполнением народных песен Михаилом Александровичем и Марией Петровной, причем Михаил Александрович, ласково обращаясь к Марии Петровне, говорил: «Заводи…». И они вдвоем «играли» старинные песни.
Выделяться он не любил, к людям относился с уважением. Однажды до полуночи пришлось ему быть перевозчиком. В первые годы после войны пустовцы праздновали День Победы на Титовом лугу, за Хопром. В гульбе, в разговорах, в слезах да в песнях не заметили, как стемнело и все лодочники поуплывали домой. И тут оставшиеся спохватились, что перебираться на свой берег не на чем. Стали шуметь, звать… Тут скрип уключин и силуэт посудины. Подошла лодочка, уселись в неё человек шесть, командуют:
«Греби!»
Ну, лодочник гребёт. Его такое дело. Одну партию, вторую, третью перевёз, и вдруг кто-то увидел лицо лодочника… «Михаил Александрович, да что же это вы? Мы бы и сами… Нам бы лишь бы лодку…»
А он: «Ничего, ничего… Я привычный к вёслам…»
Люди толкутся на берегу, неловко как-то вышло. Бабы спрашивают: «Чем же платить-то вам, Михаил Александрович?»
А он так серьёзно: «Дорогой платой, милые казачки. Будете мне за мой труд играть ваши песни!»
Расселись уже на своём берегу в кружок и начали… Пели, плакали, опять пели. А он всё сидел, слушал, курил да вздыхал. Только вздохи пытался кашлем скрыть, вроде бы в горле от табачного дыма першило…
Михаил Александрович очень любил русскую поэзию, знал наизусть сотни стихов самых разных поэтов. Он никогда не демонстрировал свою уникальную память, но в беседах, в задушевных разговорах вдруг вспоминал то или иное стихотворение. Порой он сожалел, что ему, прозаику, не дано так лаконично, как поэту, рассказать о своих думах, изобразить пейзаж.
Особенно он любил стихи А. С. Пушкина, А. А. Фета, Ф. И. Тютчева, И. А. Бунина.
Михаил Александрович был на редкость метким стрелком, и охота была его страстным увлечением.
Другая страсть – рыбалка. Столько радости доставляли ему поездки на приток Дона – Хопер, сваренная тут же уха, ночёвки у костра на берегу! Любого гостя, приехавшего откуда бы то ни было, из какой угодно страны, Шолохов – радушный хозяин – угощал красотою своих любимых рек, вольным воздухом, вкуснейшей, прославленной донской ухой.
Михаил Александрович был человеком, умеющим всем своим существом радоваться жизни, и этой атмосферой радости он умел окружить всех вокруг.
Наша страна удостоила его самых высоких званий и премий.
Наивысшим знаком признания было отмечено его творчество и за рубежом. Михаил Александрович – лауреат Нобелевской премии.
Все его заслуги и перечислить трудно. Подробный разговор обо всём этом для вас впереди. Как и знакомство с его книгами. Пока вы всего-навсего как бы вдохнули глоток донского воздуха, того воздуха, которым этот замечательный человек дышал полной грудью.
